Это что-то с чем-то, эти двери восприятия ПМС.
Сначала всю ночь сняться кошмары: бабушка, которая не снилась никогда, странно вся помолодевшая, ходящая, и, что самое ужасное - в обстановке какой-то катастрафичной пустоты и чистоты. Страх! Шкафы, в которых ничего нет, некие громадные куринные общипанные крылья, обкакавшийся мальчик... С ума можно сойти.
Позвонила маме, мама - успокойся. Ладно. Поразмыслив немного, решила все же ехать на работу, достала из шкафа маргинальный джинсовый прикид, туфли без каблука, вообщем, полный абзац. Воротник подняла, очки одела, наушники, морда бледная, жалость вызывающая. Еду в автобусе. Рабочем, на Автозавод. И тут... тут, о ужас, меня постигает вся глубина экзестенциального мироощущения, ибо сначала я почувствовала, что в мою спину уперлась чья-то грудь и там просто бешенно стучит сердце, потом все резко, прям весь автобус стал вонять. Параллельно меня давили, наступали на ноги и нылись на мои волосы, которые якобы кому-то лезут в рот. Две женщины, не выдержав, и, опять же видимо из жалости, поприжались и впустили меня на сиденье для двоих. Я скромненько притулилась и более-менее доехала до Доскино. В Доскино остатки (останки) народа вывалилось, я стала таращиться по сторонам. В сторонах было минимум три пары увиденных мною сеточных ног (ну знаете, когда чулки такие в сеточку, типа модно и сексуально). Так вот, рядом со мной сидели, крайне отодвинувшись друг от друга две жирных, коротких ноги - сеточки. Обладательница этой жирной прелести смачно жевала жевачку с видом крайнего удовлетворения на лице. Я подумала: "Боже, сейчас меня вырвет". Сеточка, как специально, срефлексировала гаденькой ухмылкой. Я отвернулась. Через минуту рядом со мной на сиденье рухнула девица крайне подозрительного вида, от которой несло одновременно духами "Красная Москва", соленой рыбой и перегаром. Ее принц, склонившись над ней, что-то загадочно шептал, оба были, вообщем, просто очаровательны. Через четыре минуты я вынырнула на свежий воздух, а потом залезла в другой автобус, наивно полагая. что вот сейчас-то все и закночится. Ан нет: в дверь вваливается худощавый постаревший хач (в черных брюках, ободраной коричневой кожанке и (ппц) белых ботинках). Он с видом короля Артура присаживается рядышком со мной, и... тут я думаю: "Сейчас, вот прямо сейчас, я точно умру", ибо от худ хача тащит не Москвой, не Драконом, а просто каким-то таким кошмаром, которому даже названия нету во Вселенной. Мне захотелось враз научиться дышать ушами, попой, еще там не знаю чем, но только не носом с его мега-обанятельными свойствами...
Вообщем, на работу я пришла, приползла в состоянии крайней расплющенности, упала на кресло, Рома (региональщик) подошел, ласково обнял за плечики и сказал: "Лена, отлично выглядишь". Гомеровский смех потряс кабинет. Я просто почти упала, я готова была рыдать. Люди, а ведь это не театр, это жизнь!
Вот они, двери восприятия: широкие и узкие, семизамочные и распахнутые. Заходи. "Магический театр, вход не для всех. Только для сумашедших".